Пять стихий и страх

Интервью с практиком цигун Евгением Тертычным

qigong_eugen_may2011.mp3

В. Захаров: Привет. Давно мы с тобой не общались в таком аудио-формате. В последний раз, по-моему, по поводу пяти элементов.

Е. Тертычный: Нет, по-моему, по поводу триады.

В. Захаров: Так или иначе, я бы хотел вернуться к такому способу коммуникации. О чем мы сегодня поговорим? О страхе?

Е. Тертычный: О страхе? Хорошая тема. Страх — бог людей, говорят. Или бог людей — страх. Сколько часов мы будем говорить? Часов 10, наверное.

В. Захаров: Мне уже страшно, я имею в виду, в каком-то узком контексте. Страх страху рознь. Есть реагирование на ситуацию, когда кто-то тебя атакует ножом, и ты правильно боишься: либо убегаешь, либо сражаешься. А есть другой страх.

Е. Тертычный: Да, это биохимия, адреналин, гормоны. И я вспомнил, почему ты про усин говорил. Потому что мы там эту тему слегка затронули, не все, конечно, а какую-то часть. Как начало, во всяком случае, потому что классический страх связывают с работой почек, с водой. Вода выступает как элемент, как некоторый принцип в человеческом организме. В фэн-шуй это все тоже четко описано. Думаю, не нужно детализировать. Вода в организме человека делает свою работу. И если там что-то не так в этом ведомстве, то субъективно это переживается как страх, то есть известное всем психическое состояние. Но вот ближе к тому, что говорят, — инфернальный, или беспричинный, страх. То есть страх, который идет непонятно откуда, это более сложный случай.

В. Захаров: Это связано, с точки зрения цигун, с состоянием почек, которые отвечают за элемент воды.

Е. Тертычный: Да, и почек, и мочевого пузыря, если брать мочеполовую систему и связанные с ней функции.

В. Захаров: А надпочечники — это из той же серии?

Е. Тертычный: Да. Но страх — нормальная реакция, нормальное состояние и нормальная эмоция, и без страха мы бы погибли, потому что это некоторый сигнал о появлении чего-то нового. Если присмотреться, то любое новое, если это по-настоящему новое, всегда вызывает страх. Не важно, на велосипеде ли вы едете в первый раз и вам страшно. Либо заходите в кабинет, уже будучи директором, открываете двери в кабинет, где все ваши заместители, а вы в первый раз заходите с ними знакомиться, то вы тоже будете бояться. Или идете куда-то в подворотню, где что-то неизвестное. И это нормально, потому что вы не знаете, что там может произойти. Вероятность того, что из подворотни вам вынесут деньги на блюдечке, гораздо ниже вероятности того, что заберут ваши деньги.

В. Захаров: Что вас оттуда вынесут.

Е. Тертычный: Да, это природа, поэтому тут всё правильно. Другое дело, что это часто переходит границы.

В. Захаров: То есть мы можем сказать, что у человека наступает состояние паранойи, он испытывает беспричинный страх?

Е. Тертычный: Я бы не сказал, что это паранойя, паранойя — это особое состояние и требует отдельного разговора.

В. Захаров: Ну, окей. Например, сова ухнула или ветка треснула, и человек боится.

Е. Тертычный: Нет, это скорее, когда человек ходит с пачкой купюр по дому, боится, что их найдут, перекладывает то в одно место, то в другое, то в третье и по этому поводу переживает. То есть его тело испытывает некоторое напряжение. Вот этот момент ключевой. Это напряжение в теле и беспокойство и есть проявление того, что что-то не так происходит.

В. Захаров: То есть это какой-то симптом?

Е. Тертычный: Да, это некоторый показатель того, что у человека что-то не так с водой, как системой, как принципом.

В. Захаров: С элементом воды? Со стихией воды в теле?

Е. Тертычный: С элементом, да. Усин — это, можно сказать, некоторый принцип. То есть что-то не так, раскачалось, разбалансировалось. Чего-то стало больше и больше, чем надо.

В. Захаров: Хорошо, чего-то больше, чего-то меньше, и чем это плохо?

Е. Тертычный: Плохо, когда человек умирает раньше времени.

В. Захаров: В предварительной беседе ты что-то говорил про перинатальную ци и что-то подобное.

Е. Тертычный: Я думаю, что это как раз трогать в данном случае не надо, хотя к почкам это имеет прямое отношение. Тут важен момент баланса, ведь если взять методику дальневосточной метафизики, противоположности Инь и Янь, то с точки зрения почек или воды противоположным состоянием страху, которое его уравновешивает, является… Вот, кстати, что страху противоположно?

В. Захаров: Не уверен, что я так с ходу отвечу.

Е. Тертычный: Например, бесстрашие — это мало страха, это все равно взгляд с той стороны.

В. Захаров: Да, страх можно перенаправить в действие или в агрессию, как в единоборствах, когда ты боишься правильным образом, но я не думаю, что это то, о чем ты спрашиваешь.

Е. Тертычный: Нет, нет. Мы говорим о мышечном тонусе, о кураже, о подъеме. Это как раз нормально. Противоположны страху доверие и нежность. Эти два слова описывают состояние, которое является другой стороной медали. Ведь человек, который боится, не доверяет. Человек, который доверяет, не боится. Это понятно логически. Если подумать, то станет понятно: там, где есть страх, не может быть нежности. И наоборот: там где есть нежность, там нет страха. Причем нежность может быть не только в романтическом смысле, но и другая, даже не знаю, какое слово использовать…

В. Захаров: Чуткость?

Е. Тертычный: Чуткость хорошее слово, если взять принципы айкидо, то там как раз этот момент наиболее ясно выделяется. То есть любая агрессия исчезает, если с той стороны встречает чуткость и это некоторое состояние. Потому что цигун — искусство состояния. И человек, который умеет эти состояния переключать, входить в них согласно задаче, которую он себе ставит, то этот человек мастером и является. В данном случае можно говорить о страхе и его противоположности — доверии. Хотя это опять же условно. Видимо, если объединить две противоположности, то получится какое-то уникальное состояние. И поэтому любой боец должен одновременно быть и агрессивным, и чувствительным. То есть он должен и действовать, и не действовать, быть в каком-то промежуточном состоянии, состоянии сбалансированности или равновесия. Оно и будет говорить о том, что в данном случае вода как элемент находится в нормальном состоянии, как и все упражнения, связанные с усин внутри. Они призваны уравновесить естественный ход.

В. Захаров: А если человек боится начинать какое-то новое дело, боится что-то менять в своей жизни, всего боится. Это из этой же серии?

Е. Тертычный: Важна степень боязни. Если это его парализует, то можно говорить об этом. Не факт, что у него какие-то заболевания почек очевидного характера, органического. В принципе, потом это все может проявиться. Но пока мы говорим об энергиях, о свечении органа: слабом или сильном. У человека, который боится, свечение сломанное.

В. Захаров: В связи с этим возникает интересный вопрос из серии «курица и яйцо». Сначала у человека возникает проблема с элементом воды, с почками, в теле, а потом появляется состояние страха, или сначала у человека появляется страх, а потом нарушается баланс воды?

Е. Тертычный: Думаю, когда как. Трудно ответить на этот вопрос, даже невозможно. Люди в разных средах обитают, получили разное воспитание, у них разные привычки и, в конце концов, даже рацион питания разный. И есть какие-то пищевые предпочтения, которые могут актуализировать процессы, связанные, в частности, с почками. Это очевидно. Поэтому нужно учитывать многообразие всех этих факторов.

В. Захаров: Это как-то связано с внешней водой? Человек живет возле моря, возле озера, во влажном доме, проблема с канализацией. Я фэн-шуй занимаюсь, все о своем.

Е. Тертычный: Это как раз вопрос к мастеру фэн-шуй. Потому что то, о чем я говорю, — это внутренний фэн-шуй. А то, о чем ты говоришь, — это внешний фэн-шуй.

В. Захаров: Мне интересен взгляд цигун на возможность объективации дисбаланса элемента, проявляется ли он, в конечном счете? Что внешние элементы будут тоже в дисбалансе, что человека все время будет затапливать.

Е. Тертычный: У нас есть принцип: три юаня внутренних, или три малых юаня, тождественны трем большим юаням, или микрокосмос тождественен макрокосмосу, если следовать западной традиции. Что внизу, то и наверху, а что наверху, то и внизу. Эту связь отрицать было бы глупо. Если смотреть на воду как на жидкость, в ней есть это свечение, эта энергия, хотя корректней говорить о каких-то принципах. Ведь время — это тоже вода, и возникает риск все упростить до колокольчиков, зеркал. Даже науку фэн-шуй можно легко угробить таким упрощением. И то же самое с цигун, даже то, что мы так тупо привязали страх к почкам и так все это расписали, — это уже достаточно рискованный подход, упрощенческий. Но кое-что понять можно, и это работает, что самое интересное. Особенно когда стоит вопрос о медицинском цигуне.

В. Захаров: Интересен взгляд, например, буддизма на все, связанное со стихией воды. Считается, на уровне мешающих эмоций, на уровне непросветленного сознания, что вода — это гнев. И, если человек как-то с этим связан, он перерождается в мирах-адах, если говорить на обычном языке, в неприятных состояниях сознания. Но некоторым людям не обязательно в них перерождаться — они в них живут постоянно, воспринимают весь мир, как войну, угрозу. Как-то был в Малайзии, мы ждали такси минут 10, чтобы ехать из ресторана в гостиницу, и я говорю: «Слушай, а что мы так долго ждем это такси? Давай поймаем». А со мной стоял рядом парень из Бразилии и говорит: «Слушай, а как мы его поймаем? Это небезопасно. Вдруг он нас куда-нибудь завезет?». Я: «Слушай, кому это небезопасно? Мы вдвоем, а он один». Он так на меня посмотрел. То есть, это и есть недоверие пространству. Понятно, что не нужно делать глупостей, когда одна девушка ездит с непонятными товарищами, но когда два здоровых мужика едут с одним таксистом, для кого проблема? Так вот, как цигун смотрит на связь стихий и эмоций? Напрямую. Правильно?

Е. Тертычный: Да, это же одно и то же. Здесь есть некая эмоция… опять же, что такое эмоция? Есть Ци, или то, что называется чувствительностью, то, что в груди живет. Наши предки это место чувствилищем называли. Это некоторая сила, ци — это средний дань-тянь. Ци — это, можно сказать, бензин, на котором мы живем. Или чувствительность. Это некая сила, которая и проявляется. Ведь эмоция — это волнение, некоторая реакция, причем, источник ее может быть и внутри, и снаружи. И она не может иметь особого значения, потому что эмоцию можно сымитировать — это волны. А глубина водоема, воды — это и есть сила, или чувствительность. Поэтому эмоции нужно держать в четких границах. Поэтому, когда на самурая, например, смотрят, у него на лице нет никаких эмоций, у него все уравновешено. Но у него очень большая сила, у него много Ци, высокая чувствительность, иначе он бы не мог реагировать моментально, потому что мгновенная реакция — это не ума дело. И вся сила, все искусство боя, все эти вещи, которые в кино показывают, делаются за счет этой чувствительности, Ци. И к эмоциям она не имеет отношения.

В. Захаров: А как вы делаете свое базовое упражнение, Большое дерево, когда Ци накапливается в нижнем дань-тянь, то есть на уровне пупка, а потом, как ты говоришь, Ци возникает на уровне сердечного центра, на уровне среднего дань-тянь?

Е. Тертычный: Во-первых, дерева три. Дерево по первой ступени — там первый дань-тянь, нижний, по второй ступени — второй, и по третьей — третий. Но на всех трёх уровнях, на трёх дань-тянях работает Ци. Просто актуализируется нижний дань-тянь с помощью Ци, потом средний и верхний. То есть говорить о том, что в дереве по первой ступени набирается энергия Цзинь, по второй Ци, а по третьей Шень, это противоречит природе ци, это не совсем корректно. Ци везде работает, это инструмент, и мы им пользуемся. Другое дело, на какие процессы идет акцент при том или ином упражнении.

В. Захаров: А каким одним словом можно объединить все эти три типа — Цзинь, Ци и Шень?

Е. Тертычный: Одним словом? Три сокровища, но это уже два слова. А одним словом — это наш ресурс определенный.

В. Захаров: Некорректно слово Ци использовать?

Е. Тертычный: Корректно, как философское определение, как некоторое явление, потому что все сделано из чего-то одного, из пустоты, допустим. Только где-то одно, где-то другое. Мы сейчас опять уйдем в сторону от темы разговора.

В. Захаров: Сейчас мы этого не будем делать.

Е. Тертычный: Есть некая классификация, которая имеет под собой основание, потому что человек в трех природах существует. Для каждой из этих природ у него есть соответствующий организм, часть тела, мы же в принципе обезьяны, приматы, которые живут в биологическом мире. Питание и топливо для этих процессов — я имею в виду Цзинь — обладает характеристиками, которые соответствуют этим ритмам.

В. Захаров: Но 5 элементов, как ты говорил в предыдущей беседе, возникают на уровне Ци, то есть на уровне среднего чувствилища.

Е. Тертычный: На второй ступени изучают, потому что это Ци. Те системы, которые работают в человеке, в данном контексте значимей свечение органа, нежели сам орган, и эта Ци, эта энергия у нас называется «с цветом», или «светом». 5 элементов или 5 движений присутствуют и в физическом теле, потому что есть функции водного обмена и это происходит на уровне тела, и это имеет отношение к воде, к элементу воды, к принципу. Мочеполовая система — это и есть то, о чем мы говорили. Но это следствие, так как то, что сверху, управляет тем, что снизу. И поэтому акцент делается на  энергию, на Ци.

В. Захаров: Да, потому что на второй ступени, когда происходят перетекания различных цветов между органами, когда они вспыхивают, это связано с уровнем чувствилища, как ты его называл.

Е. Тертычный: Да, это Ци, совершенно верно, это то, что называется свечением клеток, это его интенсивность.

В. Захаров: А на уровне Цзинь нет этой дифференциации?

Е. Тертычный: Нет, это уже следствие, то, во что эти элементы облекаются, если можно так сказать. Поэтому нет такой задачи в изучении цигун в том виде, в котором он есть. То есть первая, вторая, третья ступень, на первой ступени не стоит задача уходить так глубоко. Там важно другое.

В. Захаров: Можно задать немножко дилетантский вопрос: когда мы говорим о Ци, например, о тех же проблемах с почками, со страхами, это тип, который на уровне нижнего дань-тянь, на уровне пупка, или уже возогнанный, трансформированный, который на уровне сердца?

Е. Тертычный: О каком типе идет речь?

В. Захаров: О типе Чи, который в почках, когда мы делаем то или иное упражнение или свечение почек или их увеличение-уменьшение, пытаемся их почувствовать. Может, вопрос некорректный, конечно, но мне интересно, это а-ля витальная на уровне пупка или что-то другое?

Е. Тертычный: Нет, то средний дань-тянь, так называемая психоэнергетика, если использовать другие термины. Это именно цвет.

В. Захаров: Это именно Ци?

Е. Тертычный: И он определяет качество органа, качество мяса, если так просто говорить, то, что еще иногда называют плотью. Хорошее слово придумал Калинаускас. Вернее, придумал не он это слово, но он очень грамотно его использовал. Свечение, то, что у нас называется Ци, в той традиции — плоть. Свечение клеток, его интенсивность и качество.

В. Захаров: Он еще много об огне говорит.

Е. Тертычный: Да, но там контекст немного другой. Если все зажечь корректно и максимально, то необходимость в теле отпадает.

В. Захаров: Все-таки вернемся к тому, о чем мы сейчас говорим. Если есть у человека страх, есть препятствие, есть проблема, которая, в конце концов, ведет к истощению Чи почек, преждевременной смерти, невозможности социальной реализации потому, что он всего боится,  это нужно как-то лечить, правильно? В частности, можно долечить за счет цигун, можно лечить в какой-то степени за счет фэн-шуй, когда человек использует внешнюю Ци. Мы здесь говорим, так или иначе, о психоэнергетике. Ваше базовое упражнение — Большое дерево — понятно, что вся тайна человека задействована. Начинается это так: руки держатся внизу, возле нижнего дань-тянь. Отсюда такой вопрос: если все-таки мы используем (я на своем языке) сердечную Ци, Ци чувствилища, Ци среднего дань-тянь, то для чего все начинается снизу, где, по представлениям многих людей и живет витальная Чи, Чи мяса?

Е. Тертычный: Дело в том, что, во-первых, существуют страхи, ты упомянул социальные. Кстати, в этом случае больше проявляется селезенка, то есть страхи есть у каждого органа, но в данном случае социальные, или социальная робость, ближе всего к селезенке.

В. Захаров: То есть фильмы «Звонок», «Семь дней» — это больше почки?

Е. Тертычный: Честно говоря, не смотрел.

В. Захаров: Не смотрел? Советую. Потом не будешь две недели смотреть по ночам в зеркала.

Е. Тертычный: Ты думаешь?

В. Захаров: Шучу. Если Чи — с почками проблема…

Е. Тертычный: Тогда да.

В. Захаров: Тогда да, не будешь смотреть. Странно, потому что на экране телевизора — всего лишь совокупность разноцветных точек, почему люди это воспринимают так серьезно, непонятно. Переключи канал, у тебя пульт, в конце концов. То есть об этих страхах почка? А селезенка о страхах, которые асоциальные, когда ты боишься, что тебя начальник уволит.

Е. Тертычный: Я про дерево закончу. Дело в том, что основная цель этого упражнения (таких универсальных упражнений у нас очень мало, потому что они системные или универсальные) — не в том, чтобы включить голову. Я, наверное, неправильно говорю, главное — это некоторое состояние, при котором происходят определенные процессы, связанные со всем телом, даже не с телом, а со всем человеком. То есть и с костями и, самое главное, с сухожилиями, — они играют значимую роль. Когда человек стоит неподвижно, то не столько мышцы, сколько сухожилия задействованы. И это очень важно, потому что у них много полезных свойств, которые не используются. Ну и кости, конечно же, скелет — штука уникальная. И состояние, то, о чем сразу с первого дня говорят, — это состояние цигун, при котором с телом происходит очень много интересного, сразу со всем. И здесь акцент на животе не совсем уместен. Если говорить про живот, то следует говорить об упражнении Ян Ци или пестование Ци, или рафинирование Ци, это да. Там акцент на этом месте, на нижнем дань-тяне.

В. Захаров: Насколько я помню, мы этот шар держим возле нижнего дань-тянь.

Е. Тертычный: Шар не держится, просто руки держатся. Шар появляется, когда упражнение заканчивается. Во время упражнения человек должен представить себя большим деревом и, следовательно, раз он себя представляет кем-то или чем-то, значит, он не думает. Если он думает, значит, он себя не представляет — он или видит, или думает. Это очень важно: когда ты видишь, ты не думаешь, а когда ты думаешь, ты не видишь. А видеть эффективней в десять тысяч раз, чем думать, — ученые так говорят. Поэтому я бы сказал, что Дерево… Хотя есть Дерево по первой ступени, по второй и по третьей. То есть какие-то акценты есть.

В. Захаров: И все-таки, чем является тип энергии первой ступени, нижнего дань-тянь, по отношению к типу энергии второй ступени, среднего дань-тянь?

Е. Тертычный: Топливом или сырьем. Есть нефтяная аналогия, что в животе — нефть, из нее на втором уровне делается бензин, а на третьем — керосин или спиритус. Мне больше спирт нравится, потому что у слова спиритус два значения, это что-то летучее. Это уже не нефть, уже далеко не нефть. Хотя в основе это все одно и то же. К вопросу о Ци, кстати, то есть нефть, бензин и спирт, или эфир, я не знаю что.

В. Захаров: То есть, отличия в степени дифференциации?

Е. Тертычный: Да, в чистоте продукта, калорийности. На бензине работает автомобиль, а на авиационном керосине — самолет. Понятно, что верхний дань-тянь требует топлива для тех процессов, которые там происходят. А там происходят процессы, которые обладают, образно говоря, очень высокими скоростями, в отличие от среднего дань-тяня или нижнего. Например, нижний дань-тянь — это витальность, пищеварение 24 часа, перемещение тела в пространстве 5 км/ч, такие скорости. Это у нас называется энергией тумана, она вязкая. А Ци среднего чувствилища, свечение, — это уже скорости звука, то есть слуховые реакции, электрические разряды, разряд идет по нерву со скоростью 120 метров в секунду, то есть скорости считаются вокруг звука, очень большие. А на третьем этаже, или чердаке, как я его называю, вообще скорости света, процессы немыслимые, в самом прямом смысле этого слова. Природа света требует, там уже Эйнштейн начинается. И эти Юан-Шэнь, Ян-Шэнь, дупликации, феномены панорамного видения и так далее, имеют отношение к физике, которая выходит за рамки обычного. Естественно, топливо нужно другое. И, конечно же, этого топлива не хватает, потому что все уходит на жизнь, на бензин, на ту же социальную робость, страхи. Собственно, что такое страхи? Страхи — это пределы, форма, граница. Когда человек подходит к границе, он испытывает страх, страх регулирует это.

В. Захаров: То есть, с элементом воды связан физический страх?

Е. Тертычный: Да, страх.

В. Захаров: А селезенка, ты упомянул, отвечает за социальные страхи?

Е. Тертычный: Да. Там он живет. И поэтому ущербность убивает селезенку — досужее  размышление, или зацикленность так называемая. Вот это бу-бу-бу бу-бу-бу в голове.

В. Захаров: То, что в Бацзы, или в форме китайской астрологии, называется элементом ресурсов, когда человеку постоянно не хватает знаний, ему кажется… Кстати, интересная форма страха — вдруг ты чего то не знаешь и можешь совершить ошибку. Поэтому ты покупаешь очередную книжку, идешь на очередной курс, успев за это время постареть, упустить возможности и все остальное, вместо того, чтобы взять и сделать прямо сейчас.

Е. Тертычный: Создание запасов, можно сказать еще, хомяк такой. Это и есть селезеночная штука, земная проблема. То есть страхов у нас достаточно. Куда бы мы ни ткнулись, как только мы находим страх — это значит граница. Как эта граница появилась? Это отдельная тема.

В. Захаров: А как это лечится? Селезенка — это какой элемент?

Е. Тертычный: Земля. Селезенка, желудок, поджелудочная.

В. Захаров: И чем это лечится, с Вашей точки зрения?

Е. Тертычный: Разные методы лечения есть: физический, энергетический, информационный.

В. Захаров: Если говорить на уровне пяти элементов, это какой элемент, или их совокупность?

Е. Тертычный: Я думаю, что даже специалист по фэн-шуй знает, какой элемент какой кормит, родительские отношения между элементами.

В. Захаров: Понимаешь, мне кажется, что у большинства наших слушателей возникает неправильное понимание пяти элементов. Многие люди, наверное, думают, что, если использовать элемент огня по отношению к земле, к которой принадлежит селезенка, это и социальные робости, и апатии, хандра станут еще больше. Мы же питаем эту селезенку? Но на практике, питание…

Е. Тертычный: Поддержка, ведь это вставленная функция.

В. Захаров: Поддержка в виде терапии.

Е. Тертычный: Нет, гиперфункция органа или гипофункция, когда она вырабатывает слизи больше, чем нужно, образно говоря, она же с печенью в паре работает, она кровь делает гуще. Слизь энергетический феномен, и плохо работать — это не значит мало делать, это иногда перерабатываться. Вот как раз в данном случае можно говорить, что у нас суета — слово ключевое для нее, то есть, она увеличилась, она, если говорить метафорами, засуетилась. И если она питается от огня, это ее успокаивает, но своеобразно. Некоторая вспышка гнева, условно говоря, или установка на активность успокаивает, хандра исчезает.

В. Захаров: То есть мы имеем элемент огня в смысле…

Е. Тертычный: Стимулятор. Стабилизатор. Но очень по-огненному. Пинок под зад — это как раз то, что нужно.

В. Захаров: То есть на уровне действий? Потому что понимаешь: теория теорией, мы используем элемент Огонь, человек может спросить: «Окей, что, себя облить керосином и поджечь?», как мы его используем практически?

Е. Тертычный: Я же уже сказал, пинок под зад — это хорошая тема. Но опять же, мы сильно упростили все. Хотя иногда имеет смысл. Дело в том, что селезенка как орган лечится методами медицины как традиционной, так и нетрадиционной. С точки зрения имидж-медицины, смотрят связи ее, отношения с печенью, с которой у нее свои отношения, с сердцем. То есть это не так просто, как пять элементов и все. Это целый мир. И надо знать, что там происходит, какие отношения испорчены.

В. Захаров: Тут может получиться, что селезенка лечится «селезеночной логикой». То есть у человека проблема в том, что он не уверен, и пытается получить больше информации. Он тогда покупает книжку по медицине вместо того, чтобы бежать — потому что когда в человека стреляют из АК-47 и он пытается добежать до забора и перепрыгнуть, как-то у него хандра пропадает. Есть такая тонкая уловка — лечить хандру, оттягивая решение.

Е. Тертычный: Вообще есть специалисты, которые этим занимаются. Или мы про самолечение говорим?

В. Захаров: Иными словами, когда ты сам для себя в этой ситуации выбираешь лекарство, скорее есть опасность выбрать наоборот. Это как алкоголик лечится стаканом водки.

Е. Тертычный: Если погряз уже окончательно, хотя, если шень достаточно активирован, то человек видит, что происходит, и тогда хорошая встряска или помещение себя в ситуацию, когда ты не можешь не бежать, образно говоря, и потом через двести метров бега у тебя селезенка начнет выбрасывать кровь (она ж депонирует кровь, когда при беге болит под левым ребром — это ее работа), начнет работать.

В. Захаров: На практическом уровне можно ставить какие-то жесткие дедлайны, временные сроки в проектах, и ты просто понимаешь, что ты можешь, конечно, сейчас лениться, но завтра тебя выгонят на улицу и ты будешь жить в картонной коробке.

Е. Тертычный: Да, надо позвонить начальнику и сказать, что ты уже все сделал. И завтра принесешь.

В. Захаров: А на самом деле еще не начинал. Или повесить объявление о каком-то курсе, на который нет еще ни презентации, ни методички. И вот когда ты обнаружишь, что на него записано двадцать иногородних, у тебя как-то лень сразу рассеется.

Е. Тертычный: Или прочитать «Женитьбу Фигаро» и откупорить бутылочку «Мадам Клико».

В. Захаров: А как на практическом уровне лечить витальный страх почек, страх элемента воды?

Е. Тертычный: В эфире, когда говоришь о таких вещах, слово «лечить», наверное, надо убрать, лучше сказать «компенсировать», потому что лечить — значит, уже знать предмет, знать, о чем идет речь. А в данном случае как «лечить» страх, как ты думаешь?

В. Захаров: Как?

Е. Тертычный: Вот человек боится. Человек находится…

В. Захаров: За какой-то гранью, конечно,  ему нужно колоть аминазин, но мы не об этом сейчас говорим.

Е. Тертычный: Почему есть фраза «Дышите глубже, проезжаем Сочи»? Или почему людям воду дают, когда они волнуются, например? Такие подходы говорят о том, что надо, во-первых, отвлечься, во-вторых… что там стабилизирует воду?

В. Захаров: Металл.

Е. Тертычный: Металл — это легкие. Легкие и толстый кишечник. То есть дыхание, спокойствие, успокоение. Можно говорить, что дыхательные практики разгоняют страх. Другое дело, что сами по себе дыхательные практики в профессиональном или в качественном исполнении — это удел подготовленных людей. Я пранаяму имею в виду, да. Но помахать руками, вдох-выдох или элементарные дыхательные упражнения — это то, что нужно.

В. Захаров: Знаешь, мне нравится метод, когда человек в депрессии, ни в коем случае не нужно из нее выходить, зачем? Нужно погрузиться в это состояние депрессии и, например, очень быстро бежать на двадцатый этаж. И в какой-то момент будет очень сложно продолжать в ней оставаться. Зачем же ее лечить? Просто взял и быстро побежал. Также происходит вентиляция легких.

Е. Тертычный: Там встряска идет, система начинает работать, все начинает циркулировать. Человечество давно уже все придумало. Ведь мудрый упрощает — дурак усложняет. Есть элементарные упражнения, тот же изинзин или Тай Цзи, какие-то более простые формы. Конечно цигун, йога качественная.

В. Захаров: Многие люди думают, что цигун — это что-то из ряда вон, но на самом деле, базовым вещам можно научиться, восстановив свою целостность.

Е. Тертычный: Цигунов много. У нас за пять дней человек получает навыки и сам с собой что-то делает. Это приобретение полезных привычек. Вот вся задача. Это не какие-то дальние цели познания себя и трансформации себя. Они требуют профессиональной подготовки и не актуальны на первых уровнях обучения, хотя многие просто об этом говорят, но это, скорее всего, просто реклама. На самом деле все очень просто: гигиена человека, тела его, души, разума, все эти упражнения люди делали тысячелетиями и все проверено, но их делать надо, вот в чем проблема.

В. Захаров: А справедливо утверждать, что по сути цигун — это не внешняя привнесенная вещь, некоторое наслоение, это просто возвращение к тому состоянию, которое у человека уже есть, иначе это бы не работало никогда? То есть это возвращение к себе в каком-то смысле.

Е. Тертычный: Да, говорим, что мы вспоминаем, что мы умеем. Это естественно, поэтому в этом смысле рисков никаких нет ни для тела, ни для психики, потому что это все встроено в человека. Все, связанное с саморегуляцией, восстановлением, это есть, просто это все забито привычками, которые наведены «купцами», как я называю. Понятно, что лучше таблетки человеку впарить за «недорого», чем дать ему возможность самому что-то для себя сделать. Как это продать? Никак. Здоровые, на самом деле, никому не нужны в этом контексте. Кроме самого человека.

В. Захаров: Так в социальном контексте и подавно здоровые никому не нужны.

Е. Тертычный: Я про социальный контекст и говорю. Поэтому все просто. Все очень просто. Надо делать просто.

В. Захаров: Для меня ценная фраза прозвучала, что цигун — это состояние. Не набор техники.

Е. Тертычный: Это моя фраза, я сам придумал. В смысле, научили меня, я понял это. И могу доказать это многими способами.

В. Захаров: Хорошо. Ну что, пора на сегодня заканчивать? Спасибо большое.

Е. Тертычный: Да и тебе спасибо. Навестил.

В. Захаров: Спасибо. С нами был высококлассный специалист цигун Евгений Тертычный. До свидания.